Наши ветераны

«К работе я всегда подходила творчески…»

Совсем недавно отметила свое 70-летие ветеран УИС Кузбасса Галина Федоровна Губина. Это приятное событие и послужило поводом для нашей встречи. Разговаривая с этой удивительной женщиной, я как будто перелистывала назад страницы истории, на которых оживали люди, события, происшествия. Галина Федоровна долгие годы проработала в уголовно-исполнительной системе, она прекрасно помнит своих коллег, тех, с кем сводила ее судьба и служба. Кроме этого, она еще и изумительный рассказчик, легко переходящий с одной темы на другую. Поэтому её воспоминания хочется передать от первого лица.

Про КГБ и УМЗ

- Я окончила Томский университет, юридический факультет. В то время для выпускников вызов обязательным было распределение, и меня с однокурсником направили в Комитет государственной безопасности. Нам все очень завидовали. Это было почётно. Даже не знаю, почему выбрали меня. Наверное, потому что я была боевая, справедливая очень, совестливая, убежденная комсомолка. В феврале 1965 года нас пригласили в областное Управление КГБ, и мы, заполнив необходимые анкеты, стали ждать. За окном май месяц, мой однокурсник уехал в Подмосковье. А я все жду. И вот вызывает меня сотрудник из отдела кадров УКГБ, никогда не забуду, как он мягко, как-то по-отечески сказал, что мою кандидатуру Москва отклонила. Без объяснения причин.

Так и вышла я из университета с дипломом, но без распределения. Но не расстроилась. К тому времени я была уже замужем и предложила мужу переехать в Кемерово. По приезду я пошла служить в милицию. Раньше главное управление милиции заведовало УМЗ – Управлением мест заключения. Тогда в управлении трудилось всего около 90 человек. Меня определили в политотдел, работать с осужденными. Коллектив был дружный, как одна семья. Служили мы не ради денег, а ради идеи, болели за общее дело – исправление и перевоспитание осужденных…

Про детские колонии

Начинала я вольнонаемной в рабочей группе, которая занималась созданием в колониях общеобразовательных школ. Для осужденных было введено обязательное восьмилетнее образование. Если не было возможности открыть школу, создавали в исправительном учреждении учебно-консультационный пункт. Учились осужденные хорошо, тянулись к знаниям.

Много работала я и в детских колониях. Служба в детской колонии – одна из самых сложных и ответственных. Я убеждена – прежде всего с детьми должны работать психологи, всё же ребята в основном из неблагополучных семей. Вот освобождается подросток – и куда идёт? Домой. А там уже ждут старые друзья, выпивка, наркотики, потом преступление – и опять колония, только уже взрослая. И необходимо сделать так, чтобы подросток, выйдя на свободу, пошел другим, честным путём.

Про КП-3

Я проработала в Управлении мест заключения до 1971 года. Потом перешла в УВД – хотелось заниматься чем-то новым. Но мысли вернуться к прежней работе не оставляли – и я попросилась на должность заместителя начальника в КП-3. Тогда это была исправительно-трудовая колония № 3. Помню, перед отъездом начальник отдела кадров меня отговаривал, кричал: «Что ты, пойдешь кирзовыми сапогами грязь месить?» А я ведь всегда аккуратисткой была, за все время службы ни один китель не сносила, всегда шила себе красивые форменные платья… Но не отступила – поехала в Новоивановку. Там отбывали наказание полторы тысячи человек. Осужденные жили в плохих условиях, в бараках, но работали на совесть – план выполняли на 140-150%. Прибыльная была колония.

Когда я приехала, поняла, что и здесь надо «держать марку». Сама выглядела всегда нарядно и опрятно, и того же требовала от остальных. Сотрудники должны быть примером для находящихся в колонии. Глядя на нас, аккуратных, корректных, доброжелательных, осужденные должны стремиться к исправлению. При общении с ними я просила: «Не называйте меня гражданкой начальницей, обращайтесь по имени-отчеству». Хотя это было запрещено. И осуждённые мне доверяли, обращались за советом, просили о помощи. Знали, что я любой вопрос не оставлю без внимания, решу по справедливости, не допущу беспорядка и произвола. Даже после освобождения многие писали мне письма, рассказывали о своей жизни, радостях и трудностях.

К работе я всегда подходила творчески. Создала в КП совет воспитателей, весь коллектив колонии туда записала. Организовывала совещания по обмену опытом с другими исправительными учреждениями, проводила конференции. Разрабатывала планы индивидуальной работы с осужденными, использовала комплексный подход в перевоспитании. Душой болела за каждого человека, чтобы он встал на путь исправления.

Бывали на службе и курьёзные случаи. Сижу как-то на работе, лето, вечер. И вдруг слышу за окном громкий топот. Как будто табун лошадей несется. Кажется, даже земля дрожит. Ничего понять не могу - в колонии всего несколько лошадей было. Откуда табун? Выглядываю в окно: а это осуждённые бегут навстречу друг другу. В колонии-то были мужчины и женщины, но работали они на разных участках. И в свободное время, с восьми до десяти вечера, бегали на свидание за несколько километров. И смех, и грех.

Много других интересных случаев и встреч было в моей жизни. Как-то встречаю друга своего, а с ним рядом мужчина идет. И лицо у него какое-то смутно знакомое. «Наверное, бывший осуждённый», - думаю я. А он представляется: «Приятно познакомиться, я Лев Лещенко». И дает автограф...

Про «химию»

Спустя несколько лет я по семейным обстоятельствам вынуждена была вернуться в Кемерово. Здесь меня ждало новое назначение - начальник спецкомендатуры. Я занималась оформлением осуждённых на работу на стройки народного хозяйства, в том числе на объекты химической промышленности. Отсюда и название «химия». На «химию» направляли осуждённых впервые и - за незначительные преступления, а также тех в исправительно-трудовых колониях, кому оставался год-полтора до конца срока. Главные условия допуска к «химии» - добросовестный труд и примерное поведение. За проступки и прогулы могли отправить обратно в колонию. «Химики» жили в специальном общежитии и работали на предприятии. Здесь, в Кемерово, осуждённые строили «Химпром», новые корпуса производственного объединения «Азот».

Про ЛТП

В конце восьмидесятых годов я работала начальником отдела ЛТП (лечебно-трудовых профилакториев). ЛТП предназначались для тех, кто по решению суда направлялся на принудительное лечение от алкоголизма и наркомании. Туда определяли на год-полтора пьяниц, дебоширов, которые избивали жен, детей, не давали покоя соседям. В ЛТП они работали и лечились. В такие учреждения подбирались лучшие врачи, поставлялось современные оборудование и лекарства. Кто хотел лечиться – выходил на свободу здоровым человеком без пагубных привычек. Но, к сожалению, в девяностых годах по решению руководства страны ЛТП закрыли.

Вот так я нежданно-негаданно связала свою судьбу с уголовно-исполнительной системой. Служила хорошо, всю себя, всю душу вкладывала в работу. За твердость, принципиальность некоторые меня недолюбливали. Но я считала, что по-другому нельзя. Много разных людей встретилось на моем пути. Со многими коллегами до сих пор общаюсь. И всем желаю самого главного – здоровья, и работать на совесть, с полной отдачей.

Врезка:
Галина Федоровна Губина – ветеран труда, кавалер медалей «За безупречную службу» I-III степени, награждена нагрудным знаком «За отличную службу в МВД». В 1994 году ушла на заслуженный отдых с должности заместителя подотдела безопасности Службы исправительных дел и социальной реабилитации УВД области в звании подполковника внутренней службы.

Беседовала Г. Каськова, фото из архива Г.Ф. Губиной